Как пишет Карен Прайор, «мы, люди, принадлежащие к западной цивилизации, любим сводить все к линейному порядку. Нас... постоянно спрашивали: «Скажите, а дельфин умнее собаки? Он умен, как человек? Как шимпанзе?» Люди постоянно говорят что-нибудь вроде: «кошки тупы», «лошади глупы», «свиньи умнее коз». Но что это собственно, значит?»
Слово «умный» несколько гипнотизирует нас. Если есть «умный – умнее», как «длинный – длиннее», а длину мы можем измерить линейкой, то кажется, что и степень «умности» тоже можно чем-нибудь измерить. Но на самом деле не так всё просто. Прежде всего, что мы готовы называть умом? Например, способность отличать букву F в разных поворотах от её зеркального отражения (тоже в разных поворотах) – это ум? Тогда голуби умнее нас – они с этой задачей справляются лучше человека. Сойки и кедровки лучше нас запоминают места расположения огромного количества тайничков с припрятанными орехами. Шимпанзе лучше людей понимают «невербальную коммуникацию» – например, шимпанзе Уошо смогла угадать, что работавшие с ней Роджер и Дебора Футс — муж и жена, хотя они намеренно старались на работе вести себя друг с другом не как супруги, а как коллеги. «Никто не сравнится с шимпанзе в умении понимать невербальные сигналы!» — написал по этому поводу Р. Футс. Кроме того, оказывается, что степень «умности» может зависеть от условий. Роберт Трайон вывел линии «умных» и «глупых» крыс — первые значительно быстрее, а вторые значительно медленнее обучаются находить пищу в 17-тупиковом лабиринте (он специально скрещивал быстро обучающихся с быстро обучающимися, а «тупых» – с «тупыми»). И всё равно оказалось, что в 16-тупиковом лабиринте крысы обеих линий демонстрируют одинаковые успехи. Так можно ли сказать, что одни крысы глупее других? Карен Прайор описывает, как ей удалось обучить творческому поведению голубя (а творчество – не вершина ли разума?) – но по многим остальным тестам голуби очень тупы. Например, догадаться, что, если миска с едой уехала за левую ширму, то выедет она именно из-за левой ширмы, а не из-за правой (это экстраполяционный эксперимент Л.В. Крушинского), для голубя непосильная задача. А, например, вороны с этим легко справляются – так же, как люди и собаки.
Трудность состоит ещё и в том, что задачи, которые мы, люди, оцениваем как одинаковые, подопытным животным могут казаться сильно различными – и с одной из них они легко справятся, а с другой нет. Если экспериментатор в качестве оценки ума выбрал первую задачу, он сочтёт животное умным, а если вторую – то глупым.
А кроме того, животные, как и люди, разные. Даже среди представителей одного вида одни особи умнее, другие – глупее (какой бы параметр мы ни взяли в качестве «ума»). Те, у кого в жизни было несколько знакомых собак (или лошадей, или кошек, или дельфинов), прекрасно это знают. Поэтому, если кому охота строить рейтинги, то можно, конечно, что-нибудь построить, только непонятно, зачем.
user (форум paleo.ru): Уступает ли первобытный человек современному в сообразительности и логическом мышлении? Прав ли был Леви-Брюль, говоря о "пралогическом мышлении" первобытных людей?
Ну, во-первых, Леви-Брюль первобытных людей никогда не видел – не было у него машины времени. А насчёт того, что некоторые методы мышления приобретаются в ходе школьного обучения – это, по-видимому, верно. А.Р. Лурия во время своих экспедиций в Узбекистан и Киргизию выяснил, что люди, не получившие школьного образования, предпочитают группировать предметы (при выполнении заданий типа «что лишнее?») не теоретически, как входящие в некоторый класс, а практически, как «подходящие для определенной цели». Например, топор им оказывается проще объединить не с лопатой («инструменты»), а с поленом (ситуация «рубить дрова»). Точно так же — «не в общую отвлеченную категорию, а в общую наглядную ситуацию» — объединяют предметы и дети-дошкольники. А вот кто кому уступает в сообразительности и логическом мышлении – вопрос нетривиальный. Современный горожанин где-нибудь в дебрях Новой Гвинеи или в африканском буше будет выглядеть полным дураком – он не сообразит, как сориентироваться и найти дорогу домой, не догадается, что сделает зверь и как его убить... Простейшие умозаключения, доступные тамошнему «первобытному» подростку из племени охотников-собирателей, будут сильно выше его интеллекта. Ну, и наоборот, охотник-собиратель при встрече, например, с впервые пришедшим на эту территорию скотоводческим племенем, не догадывается, что домашние животные – это не дичь.
user: Отличаются ли "неговорящие" обезьяны от "говорящих" в других видах интеллектуальной деятельности, например в изготовлении орудий или "социальном мышлении"?
Насколько я знаю, нет. Впрочем, не настолько многих обезьян пытались научить делать орудия – недостаточно материала для статистики. В природе шимпанзе делают орудия – но проверял ли кто способность «говорящих» обезьян делать удочки для ужения термитов? В принципе, не удивлюсь, если окажется, что смотря какие орудия. Например, строительство гнезда у шимпанзе – это не инстинкт, этому надо учиться, причём не пропустить «чувствительный период», а то потом ни в жизнь не научишься как следует. С умением колоть орехи та же ситуация. Так что если «говорящая» обезьяна какому-нибудь лесному умению вовремя не научилась, то она будет отличаться от своих «неговорящих» собратьев, оставшихся в Африке, в худшую сторону. А если, например, люди научили её, как Канзи, делать олдувайские орудия – то тут она, наоборот, сородичей превзойдёт. По поводу социального мышления – тоже не вполне понятно, как измерить. Чтобы проявлять навыки социального мышления, надо жить в нормально устроенном социуме. А если вместо нормального социума – учитель жестового языка (или языка лексиграмм)? Не удивлюсь, если окажется, что обезьяны, воспитанные людьми, лучше понимают людей, но хуже понимают обезьян.
user: Некоторые письменные источники сообщают, что существовали первобытные племена сапиенсов, не имевшие понятия времени или абстрактного мышления? Правда ли существовали такие племена?
То или иное понятие о времени есть во всех известных к настоящему моменту языках. Только системы времён устроены по-разному. Где-то времён три (прошедшее, настоящее, будущее), где-то два (прошедшее и непрошедшее, например). Где-то на это накладывается, например, временная дистанция: если что-то было только что, про это надо говорить с другим показателем, чем если бы это случилось год назад. А некоторые языки оставляют время лексике – если надо, всегда можно сказать «завтра» или «в прошлом году», – а в грамматике выражают только вид, совершенный или несовершенный. Таков, например, классический арабский язык. Значит ли это, что арабы столь первобытны, что не имеют представления о времени?
Отсутствие понятия о времени часто приписывают индейскому языку хопи, но это не так, временнЫе соотношения на этом языке вполне можно выразить. Что до абстрактного мышления – это ещё труднее проверить. Например, многим видам животных доступна идея типа «эта особь выше меня по иерархии» – разве понятие иерархии недостаточно абстрактно? И разве могли существовать люди, которые в этом отношении были глупее каких-нибудь дятлов?
Отсутствие абстрактного мышления нередко приписывали австралийским аборигенам на том основании, что они, якобы, совершенно не в состоянии прибавить два яблока к трём апельсинам (и получить пять фруктов). На самом же деле понятия такого уровня абстракции у них вполне есть, только говорить их полагается в другом речевом стиле – так называемом «тёщином языке». В Австралии очень распространены запреты на общение между определёнными типами родственников, иногда полные (вообще нельзя разговаривать), иногда частичные – разговаривать можно, но не так, как со всеми нормальными людьми, а используя специальный «избегательный» стиль. Вот тут-то и пригождаются слова типа «фрукт»: в этом стиле нельзя называть конкретные вещи своими именами, надо использовать обобщающие обозначения. Например, в языке дирбал словом banggarra называется ящерица с голубым языком, словом buynyjul — краснобрюхая ящерица, словом gaguju — водяной сцинк, bajirri — водяная игуана, но в «тещином языке» вместо всех этих (и некоторых других) слов употребляется слово jijan «ящерица». А вообще-то такие абстрактные значения в быту не очень нужны. (Но об этом я уже писала – в заметке «Рассуждал ли первобытный человек об отвлечённых идеях» на этом портале).
user: Как современная антропология относится к исследованиям Маргарет Мид?
Отвечает Артем Викторович Козьмин - к. ф. н., научный сотрудник Центра типологии и семиотики фольклора Российского государственного гуманитарного университета.
Современная антропология - огромная область, так что мой ответ – не истина в последней инстанции. Мид, видимо, можно назвать выдающимся популяризатором. Не в том смысле, что она пересказывала чужие работы для широкой публики, а в том, что ее книги читали люди, смотревшие на антропологию со стороны. Она не является теоретиком первого ряда, ее описательные работы тоже скорее не относятся к лучшим образцам жанра, но они входят в списки, обязательные для студентов вполне заслуженно, они замечательно написаны.
Коснусь более частной истории. Если поискать в Сети информацию про Мид, можно прочитать примерно следующее. Мид написала про Самоа, что это рай под пальмами, где подростки занимаются сексом без всяких ограничений, а потому счастливы. А потом выяснилось, что девочки, которые ей рассказывали про свою замечательную жизнь, просто над ней смеялись. Это рассказали бабушки (которыми стали те девочки) антропологам, которые приехали на Самоа спустя десятки лет.
Это более-менее неправда. Действительно, Мид написала знаменитую книгу "Взросление на Самоа", в которой доказывала, что самоанская культура лишена тех культурных особенностей, которые приводили к психологическим проблемам взросления в англо-американском обществе 20-х г. ХХ в., когда книга писалась. В частности, секс не воспринимался, по Мид, как нечто греховное, а самоанская культура в целом описывалась как бесконфликтная и толерантная. Таким образом, трудности взросления определяются не природой человека, а культурой. Действительно, в начале 80-х гг. выдающийся специалист по Самоа Дере Фримен обвинил Мид (она умерла в 1976) в том, что ее книга рисует совершенно ложную картину. Самоанцы - весьма убежденные христиане, внебрачный секс - грех, а самоанское общество - общество конфликтное и репрессивное. Более того, те люди, которые были ее информантами, признавались, что обманывали ее. Разразился скандал. Были написаны едва ли не десятки статей и несколько книг. Не могу сказать, что прочитал все, что про это дело написано. Я занимаюсь Полинезией, Самоа меня интересует (признаться, больше, чем теории), поэтому скажу следующее, опираясь на книгу, которая мне больше всего понравилась, поскольку автор работал с реальными записями Мид в архиве (Martin Orans. Not Even Wrong: Margaret. Mead,. Derek. Freeman, and the. Samoans. Novato, CA: Chandler and Sharp, 1996).
Она собирала информацию как могла, вполне нормально. Действительно, книга неудачна прежде всего в том, что сознательно затемнены источники сведений. Она не призналась, что не говорила по-самоански, например. Многие утверждения базируются на одном свидетельстве, например, что импотенция отсутствует, было основано на одном интервью со школьным учителем. Но, с другой стороны, внимательное чтение Мид позволяет не обольщаться насчет репрезентативности и всяких исключений, она делает оговорки и не врет. Видимо, она более-менее права про реальную сексуальную свободу (с оговорками!), но неправа в том, что самоанцы бесконфликтные. Можно согласиться с формулировкой: в области сексуальной морали Мид показала то, как было, а Фримен описал, как должно быть. А про дух соперничества наоборот: Мид приняла за реальность идеал, а Фримен указывал на реальное поведение.
Но самое неприятное в этой истории - пресловутое интервью. Действительно, одна бабушка рассказала, как она смеялась над Мид, рассказывая о своих ночных похождениях. Проблема в том, что она была церемониальной девственницей (таупоу)! А про них Мид писала правильно - что они сексуально абсолютно ограничены. Более того, по архиву видно, что эта девушка как информант не играла особенной роли. Но то, что она была таупоу, это решающий момент - если бы Мид ей поверила, она бы не писала что таупоу совершенно не участвуют в разврате! И к чести Мид - она отдала все свои полевые материалы в архив, не побоялась, что ее проверят. Про частности - да, Фримен знал все очень хорошо, но тоже выдающиеся знатоки Холмс и Шор поправляли Мид (особенно в части благостности самоанцев), но и согласны с ней во многом.
В целом - Мид можно читать после того, как поймешь что-то про Самоа. Начинать с нее плохо, но если она не первый источник - не опасно и в общем не бесполезно. Однако как научная книга "Взросление на Самое" - не лучший образец.